Не знаю, есть ли смысл пытаться делиться еще одним мнением о поле внутреннего боя, но попробую. Вдруг это будет полезно?
Помимо поверженного мужчины и обиженной женщины есть еще и я, у которой простые просторные унисекс-вещи из натуральных тканей, отсутствие какого-то классического кружевного нижнего белья, прически или вызывающей одежды - эпатажной, яркой, обтягивающей, суперчистой и суперглаженной - не ассоциируются с чем-то плохим.
Я не ощущаю себя грязной и не думаю, что все рушится. Мне не хочется быть мужественной убийцей или гиперсексуальной самкой. Я не хочу никого кастрировать или откусывать головы, как самка богомола. Я не хочу раздавать указания. Меня радует, когда всё тихо и спокойно, и раздражает, когда что-то идет не так и я вынуждена переступать через тихую спокойную себя, чтобы что-то организовывать и участвовать в каком-то экшене. Поле моего боя - внутри меня, а не снаружи, это противостояние ловушкам разума, внутренним демонам, бесполезным привычкам и вредным зависимостям. Я не переношу грубости, начинаю день с размышлений, а заканчиваю - молитвой, как бы глупо это ни звучало. Мне нравится религия, нравится, что в исходном ее чтении верующие - это воины, и огорчает то, что большинство верующих забывает, что их враги - не другие люди. Я люблю тишину и одиночество, люблю проводить время дома. Я не считаю, что занятия спортом на показуху, совместные игры с полузнакомыми людьми или публичные обеды в кафе идут на пользу.
Делиться своими достижениями или выделываться для веселья - глупо и недопустимо. Настоящие достижения должны быть для тебя самого, а не для доказательства кому-то твоей ценности. Само понятие твоей ценности - это то, от чего нужно уйти. Если ты считаешь, что тебя оценивают неправильно - это позор оценщика, не твой. Рано или поздно жизнь повернется к таким оценщикам спиной, а ты окажешься на своем месте.
Я сознаю, что звучит фаталистично, но это факт - долгие наблюдения показали мне, что время всё расставляет по своим местам, если только дать волю изменениям. Даже если человек по ошибке попал в адские условия, рано или поздно он непременно их покинет - если только будет держать глаза открытыми. Жизнь - добрая, медленная и постепенная, и она никого не оставит, если хватит терпения, силы и веры. С другой стороны, попытки преодолеть её, обмануть судьбу вряд ли у кого-то кончаются хорошо. У меня лично - нет. То, что я пыталась форсировать, всегда выходило плохо, а самое лучшее приходило ко мне само собой. Во мне всегда было мало способности плыть по течению и действовать по обстоятельствам, и это был хороший урок.
Я не считаю, что нужно рвать жопу и бежать за недостижимым (или, с другой стороны, избегать подарков судьбы - от скромности или неуважения, неважно). Я не считаю, что нужно прощать или оправдывать своих врагов, даже если они родители - это не наша ответственность, не наша работа. Наша ответственность - отвечать моменту.
Мне кажется, что я вижу мир лучше и яснее всех остальных из нас; я так же верю, что раскол между нами вызван просто внутренним напряжением, и рано или поздно мы вернемся в то состояние деятельного покоя, которое нам и было всегда присуще.
Помимо поверженного мужчины и обиженной женщины есть еще и я, у которой простые просторные унисекс-вещи из натуральных тканей, отсутствие какого-то классического кружевного нижнего белья, прически или вызывающей одежды - эпатажной, яркой, обтягивающей, суперчистой и суперглаженной - не ассоциируются с чем-то плохим.
Я не ощущаю себя грязной и не думаю, что все рушится. Мне не хочется быть мужественной убийцей или гиперсексуальной самкой. Я не хочу никого кастрировать или откусывать головы, как самка богомола. Я не хочу раздавать указания. Меня радует, когда всё тихо и спокойно, и раздражает, когда что-то идет не так и я вынуждена переступать через тихую спокойную себя, чтобы что-то организовывать и участвовать в каком-то экшене. Поле моего боя - внутри меня, а не снаружи, это противостояние ловушкам разума, внутренним демонам, бесполезным привычкам и вредным зависимостям. Я не переношу грубости, начинаю день с размышлений, а заканчиваю - молитвой, как бы глупо это ни звучало. Мне нравится религия, нравится, что в исходном ее чтении верующие - это воины, и огорчает то, что большинство верующих забывает, что их враги - не другие люди. Я люблю тишину и одиночество, люблю проводить время дома. Я не считаю, что занятия спортом на показуху, совместные игры с полузнакомыми людьми или публичные обеды в кафе идут на пользу.
Делиться своими достижениями или выделываться для веселья - глупо и недопустимо. Настоящие достижения должны быть для тебя самого, а не для доказательства кому-то твоей ценности. Само понятие твоей ценности - это то, от чего нужно уйти. Если ты считаешь, что тебя оценивают неправильно - это позор оценщика, не твой. Рано или поздно жизнь повернется к таким оценщикам спиной, а ты окажешься на своем месте.
Я сознаю, что звучит фаталистично, но это факт - долгие наблюдения показали мне, что время всё расставляет по своим местам, если только дать волю изменениям. Даже если человек по ошибке попал в адские условия, рано или поздно он непременно их покинет - если только будет держать глаза открытыми. Жизнь - добрая, медленная и постепенная, и она никого не оставит, если хватит терпения, силы и веры. С другой стороны, попытки преодолеть её, обмануть судьбу вряд ли у кого-то кончаются хорошо. У меня лично - нет. То, что я пыталась форсировать, всегда выходило плохо, а самое лучшее приходило ко мне само собой. Во мне всегда было мало способности плыть по течению и действовать по обстоятельствам, и это был хороший урок.
Я не считаю, что нужно рвать жопу и бежать за недостижимым (или, с другой стороны, избегать подарков судьбы - от скромности или неуважения, неважно). Я не считаю, что нужно прощать или оправдывать своих врагов, даже если они родители - это не наша ответственность, не наша работа. Наша ответственность - отвечать моменту.
Мне кажется, что я вижу мир лучше и яснее всех остальных из нас; я так же верю, что раскол между нами вызван просто внутренним напряжением, и рано или поздно мы вернемся в то состояние деятельного покоя, которое нам и было всегда присуще.